– Эй! Постой! Ты, рыжая! Стоять, тебе говорят! – Марни повиновалась и, опустив голову, уставилась в землю. Я принял ту же позу покорности. “Великий Боже, – думал я, – если одна из этих женщин заметит качество моей обуви, мне крышка”. Краем глаза я видел стоящего на углу полицейского. Блюститель законности стоял, широко расставив ноги и держа руки за спиной. На его плече висело помповое ружье. Мне оставалось только ждать, что скажет женщина в модных туфлях.
– Имя и номер! – бросила дама. Марни продолжала молча смотреть в землю.
– Девушка, назови мне свое имя и номер, – повторила женщина. Я почувствовал неладное. События, похоже, начинали развиваться в опасном направлении.
– Кого ты из себя изображаешь, девчонка?! Если ты не ответишь, то…
– Она немая, – вмешался я, стараясь говорить как можно более заискивающе.
– Ее зовут Марни.
– Ах вот как? – сказала дама и, записав имя, спросила: – Номер?
– Ее номер… – тупо протянул я, – …не знаю.
– Подойди сюда, девчонка, – сказала дама и, грубо схватив Марни за волосы, рывком повернула лицом к себе. Увидев шрам, она брезгливо скривилась и прошипела: – А, похоже, мы имеем дело с объектом грубого обращения, не так ли? Языка, следовательно, тоже нет. Открой рот… Да, так я и знала. Впрочем, для нашей цели ни благообразности, ни язычка не требуется. А теперь повернись ко мне спиной. – На сей раз она грубо рванула ворот свитера, обнажив Марни плечо. – Стой спокойно! Когда ты дергаешься, я не могу разобрать номер. Я увидел длинный ряд цифр, наколотых на лопатке Марни. Дама переписала цифры в блокнот, указала на стайку толпившихся на тротуаре девушек и велела:
– Иди к ним. И не двигайся, пока я тебе не скажу. Я пошел вслед за Марни.
– Эй! – услышал я и повернулся к женщине. – А ты, болван, нам не нужен. Иди занимайся своими делами. Я глянул на полицейского. В нашу сторону он пока не смотрел, но я знал, что, если дамочка поднимет шум, страж порядка не заставит себя ждать. Поэтому, покорно опустив голову, но в то же время косясь по сторонам, я медленно двинулся по улице. Проходя мимо Марни, я чуть повернул лицо и, четко артикулируя, произнес одними губами:
– Жди. Марни кивком дала знать, что все поняла. Прямо передо мной остановился автобус, в него начали загружаться девушки из другой группы. Следующей была компания, в которой находилась Марни. Времени на разработку более или менее разумного плана действий у меня не оставалось. Дойдя до тротуара, я развернулся и быстрым шагом направился к Марни. Женщина с блокнотом записывала данные девочки с тележкой. Я молил Бога, чтобы она как можно дольше не поворачивала головы в нашу сторону. Я подошел к группе девушек, в которой находилась Марни. За моей спиной громыхал автобус с живым грузом. По мере того как он приближался, рев двигателя становился все громче. Немного замедлив шаг, я сказал:
– Марни, иди впереди меня. Старайся шагать как можно естественнее. Но если я крикну “Беги!”, припускайся во весь дух. Она кивнула, я пропустил ее перед собой и двинулся следом.
– Эй, рыжая! Я велела тебе ждать! Негодующий вопль женщины с блокнотом перекрыл все уличные шумы. Полицейский на углу повернул голову, чтобы посмотреть, что происходит.
– Полиция! – завопила дама. – Остановите вон ту рыжую! Здоровяк полицейский не заставил себя просить. Он подскочил к Марни и схватил за локоть.
– Не двигаться! – рявкнул он. – Стоять тихо, пока я не разберусь, в чем дело! – Не дожидаясь ответа, коп тыльной стороной руки ударил девушку по лицу. На губах Марни выступила кровь. Расстояние между мной и полицейским быстро сокращалось. Я на миг оглянулся, пытаясь обнаружить среди окружающих хотя бы намек на желание помочь, но – увы. По счастью, рядом с собой я заметил старуху, согнувшуюся под тяжестью корзины, заполненной короткими и толстыми металлическими прутьями. Я выхватил прут и что есть силы опустил на голову копа. Не успев даже заметить, откуда последовал удар, он захрипел и рухнул на грязную мостовую. Марни, не веря своим глазам, взирала на павшего к ее ногам стража порядка.
– Вперед! – крикнул я, хватая ее за рукав. – Бежим! За нашими спинами послышались крики. Женщина с блокнотом визжала все громче и громче. Мы мчались по улице, словно зайцы, преследуемые сворой собак. Из дверей стоящей на противоположной стороне улицы полицейской машины выглянул еще один парень в черной униформе. Я увидел, как пластмассовый пузырь пулеметной турели на крыше машины повернулся. Сдвоенные стволы пулемета смотрели в нашу сторону.
– Быстрее! – взревел я, и в тот же момент мимо моей головы просвистели несколько пуль, а из стены перед носом во все стороны брызнули осколки камней и кирпича. Пулеметчик взял слишком высоко, в следующий раз он подобной ошибки не допустит. На улице началась паника. Люди в ужасе разбегались, вопя на все голоса и избавляясь от своих тюков, корзин и тележек. Прямо передо мной на мостовой корчился какой-то мужчина, в него рикошетом угодила пуля. Марни вбежала в первую попавшуюся дверь. Я последовал за ней и оказался в довольно просторном помещении. За длинными столами слепцы изготовляли мягкие игрушки. Напуганные звуком выстрелов, они, пытаясь определить их источник, все как один обратили невидящие глаза к дверям.
– Не останавливайся! – крикнул я. – Здесь обязательно должен быть черный ход. Поскольку мы скрылись в здании, исчезнув из поля зрения пулеметчика, здравый смысл требовал, чтобы тот прекратил стрельбу. Но здравый смысл в этих местах был, видимо, не в чести. Стрельба продолжалась. Полицейский дал очередь прямо в открытую дверь. Один из мастеров-игрушечников рухнул на пол. Одежда на его груди в том месте, куда попала трассирующая пуля, дымилась. Рабочие с криками бросились к дверям, сталкиваясь на бегу друг с другом. Некоторые из них падали под пулями. Пулемет работал без устали. Оглянувшись, я увидел, как валятся на сливные решетки мостовой попавшие под пули слепцы. Голова Марни работала явно лучше моей. Вместо того чтобы скорбеть, она что есть силы толкнула меня в сторону расположенных в глубине мастерской дверей. Я без остановки промчался через склад готовой продукции, где на меня с полок пялились тысячи кукольных глаз, и выскочил в проулок за домом, заполненный десятками спокойно двигающихся со своим грузом мужчин и женщин. Они, несомненно, слышали выстрелы, но не знали, что происходит и где ведется огонь. Марни неслась впереди меня со скоростью хорошего спринтера. Я мчался следом, не думая о направлении и о том, куда нас может привести эта безумная гонка.